Глава 3. Самарканд
Автостоп трудного дня

Переезд в Самарканд оказался для меня самым сложным за всю 6 месячную поездку. Я собирался выезжать из Бухары и, проснувшись утром и отвесив шторы, замер от удивления. Вчерашний еще теплый декабрьский дождь сменился метелью: на земле лежал толстый слой пушистого снега, хлюпая по лужам и увязая в грязи, по улицам ходили пешеходы. Я был очень расстроен и раздосадован непогодой, ведь дело было даже не в том, что у меня не было достаточно теплой одежды, а в том, что приехал я в Узбекистан, чтобы убежать от зимы и продлить лето. Какой теперь был смысл в том, чтобы путешествовать и проводить целый день на морозе, гуляя лишь в одной куртке и кроссовках. «И какой теперь прок от фотографий, если из-за снега теперь не видно ни куполов, ни минаретов, а на дворе - самая что ни на есть зима?» – подумал я, и от этого настроение еще более ухудшилось.

Но решение ехать в Самарканд уже было принято, нужно было попасть туда во что бы то ни стало, пусть там будет дождь или снег, а оттуда уже можно возвращаться домой. Знакомые отговаривали меня ехать автостопом, объясняя, что в Узбекистане так никто так не ездит, и их убеждения также на меня действовали не лучшим образом. Но теперь, когда у меня за плечами был рюкзак, я чувствовал себя настоящим автостопщиком, и был готов справиться с любой непогодой.
Я легко добрался сначала до Гиждуван, а затем до Кызылтепа. Стоило только удивляться тому, что водители легко соглашались подвозить меня бесплатно. На повороте в Кызылтепа мне хотелось заехать к своим родственникам, но я пропустил поворот и поехал дальше, оказавшись на малолюдной объездной. Стоявшие рядом местным мужчины удивлено наблюдали за тем, как я показывал проезжающим машинам открытую ладонь. Один из них не выдержал и, подойдя ко мне, спросил, куда я еду.
- Отсюда ты в Самарканд не уедешь, все машины через город едут. Если не спешишь, приходи ко мне домой, завтра утром поедешь!
Я стал вежливо отказываться. Вообще, в Узбекистане только два раза меня приглашали в гости незнакомые люди. Так уж получилось, что каждый раз водители и люди говорили: приходи ко мне домой, но уже после моего первого вежливого отказа, сразу отвечали: «не зайдешь, ну, ладно». Отказывали всегда по-разному, но интонация слов «не зайдешь, так не зайдешь» очень хорошо давала мне почувствовать, что я буду лишним в гостях. И впоследствии я уже никогда не соглашался на «погостить» без лишней надобности, не будучи уверенным, что приглашение – это всего лишь способ быть вежливым. Быстро прокрутив эти мысли в голове, я неуверенно стал отказываться.
- Говорю же тебе, пойдем ко мне домой! – сказал узбек, и, еще немного помолчав, добавил, - гостем будешь!
И тогда я почувствовал, что его приглашение – настоящее и искренне, а эту его фразу я помню до сих пор! Кто не знает, что значит, когда хозяин говорит «гостем будешь», тот не знает узбекского гостеприимства. Я крепко пожал ему руку, но отказался, запомнив, однако дом, который он назвал. Все-таки очень хотелось оказаться вечером в Самарканде.

Далее я сел в машину до Навои, молодой парень сразу не поверил, что я путешествую бесплатно, и не хотел везти, но в конце мы разговорились, и он стал приглашать к себе в гости.
- Навои называют самаркандским Санкт-Петербургом! – говорил он, - там такие же мосты, как  Санкт-Петербурге!
Когда уже окончательно стемнело, один из водителей подвез меня к посту милиции на выезде из города в 150 км от Самарканда. Постовые, увидев, что я пытаюсь остановить попутную машину, позвали меня к себе и, проверив документы, обещали найти для меня транспорт. Через полчаса я, с разрешения водителя и по просьбе милиционеров, сел в рейсовый автобус в Бухара-Самарканд. Приблизительно через полчаса пути автобус сломался. Как мне объяснили, из-за резкой смены погоды в трубах замерзла какая-то жидкость, и чтобы автобус мог ехать дальше, водитель с помощником разожгли под днищем автобуса бумагу. Мы снова поехали, но уже через десять минут автобус снова остановился. Пассажиров попросили выйти из автобуса, на улице -7С. Теперь под дно автобуса подкладывали не бумагу, а кусок покрышки, которая долго горела и чадила. Затем еще десять минут езды и вынужденная остановка. Я вместе с толпой пассажиров голосую на обочине проезжающим машинам и прошу подвезти. Около нас останавливается милиционер на новенькой Дэу, мы вчетвером с радостью садимся в салон, и так в приятной компании на приличной скорости едем в Самарканд. Если все будет хорошо, то уже через двадцать минут будет в городе. Слышим хлопок и видим, как машину круто заносит к обочине, водитель резко тормозит. «Какого черта?!» - кричит водитель. Мы выходим на улицу и видим… два спущенных колеса! Это самый досадный случай, который когда-либо происходил со мной. Два колеса одновременно! «У меня есть одна запаска, но второй, конечно, нет, буду звонить своим друзьям, чтобы подвезли» - сказал расстроенный водитель.


У нашей Дэу оказались пробитыми два колеса

А мы снова оказались на обочине и стали голосовать. Достаточно быстро мы сели в проезжающую мимо машину, следующую в Самарканд. Я сидел на переднем сиденье и рассказывал водителю о нашей истории, начиная с приключений в автобусе: как мы подкладывали под двигатель автобуса горящую покрышку, как машина ломалась несколько раз, и о том, как все это время мы мерзли и мерзли на морозе, а потом - случай с двумя пробитыми колесами. Водитель понимающе меня выслушал и спросил, куда я еду. Я рассказал, что собирался в гости к Умиду.
- Какой, ты говоришь, у него телефон? Так это же мой знакомый! – обрадовался водитель.
Оказалось, они хорошо знали друг друга. Я позвонил Умиду, чтобы уточнить адрес, и водитель радостно его поприветствовал, называя брат и расспрашивая про здоровье членов семьи.
- Хорошо, я отвезу тебя к нему домой. С тебя двадцать пять тысяч сум! – сказал он, закончив разговор по телефону.
- Это же почти десять долларов! Разве твои пассажиры не собираются заплатить только 6000? – переспросил я, ведь милиционер, подвозивший нас, рекомендовал заплатить именно эту сумму, чтобы добраться до города.
- Нет! Они заплатят по 12 000.
- Да здесь до города ехать всего-ничего, красная цена этой поездки 6000 сумм и не больше. Тем более, мы в беду попали: наш автобус сломался, а у машину лопнули два колеса. Ты же должен это понимать и не наживаться на чужой беде!
- Так что, я вас бесплатно должен отвезти, раз вы в беду попали?
Водитель оказался порядочной скотиной, а я не был достаточно адекватен, чтобы вести сдержаться и не сказать ему это в лицо.
- Я плачу 6000 либо выхожу из машины, - сказал я, заметив поселок у дороги.
Несмотря на вечернее время и мороз на улице, я был готов стучаться в незнакомые двери, чтобы попросить ночлег вместо того, чтобы ехать в этой машине.
- Хорошо, выходи, - сказал водитель, остановив машину посреди дороги, - только заплати 6000 за то, что я тебя сюда подвез.
И я бы вышел из машины, если бы в разговор не вмешались пассажиры, сидевшие до этого тише воды, ниже травы.
- Мы заплатим по 8000, - сказал один из них, - столько стоит проезд до города, а оттуда ты возьмешь такси за 3000, чтобы доехать до дома своего друга.
Весь оставшийся путь мы проехали в тишине. Я приехал в Самарканд очень злой, холодный и голодный, и от перевозбуждения не мог внятно связать и двух слов. Умид встретил меня дома и угостил горячим чаем и ужином. И только отогревшись у электрического радиатора – в Самарканде, несмотря на снег, выключили газ - я смог рассказать о своих приключениях.


И за правду встать, как рыцарь, будь готов! - Всегда готов!

Я разговорился со своим узбекским знакомым: переводчиком и преподавателем английского языка, и у нас с ним произошел следующий диалог:
- Я горжусь нашим президентом, потому что вижу, что с каждым годом становится лучше.
- А я ехал в Таджикистан на «Лексусе»! А здесь, в Узбекистане, все ездят только на «Дэу», почему не разрешают покупать иностранную машину?
- Её разрешают покупать, только пошлины очень высокие. Ну и что из того, что Таджикистан покупает Лексусы? Ты знаешь, что они живут в долг? Их страна находится на гране дефолта! А я, наоборот, очень доволен узбекскими «Дэу». Лет пять назад их завод ничего не умел делать, а сейчас развились, производят двигатели Евро-4, представляешь! И это благодаря тому, что никто не покупает иностранные машины, а только отечественные. Лет через пять компания накопит за счет этого деньги, и начнет выпускать машины еще лучше и дешевле.
- Я столнулся с тем, что население мало знает русский язык. Многие до сих пор читают кириллицей и не умеют читать на латинице, на которую вы недавно перешли.
- Да молодежь намного хуже знает, но те времена, когда русский язык был государственным, прошли. Теперь всё будет на узбекском. Кстати, наш президент поставил задачу своему премьеру улучшить уровень владения русским языком, теперь этим занимаются на самом высоком уровне. Представляешь, как если бы Медведев поручил Путину (тогда он был премьером) заниматься изучением узбекского языка на территории всей России. Так что мы движемся в правильном направлении.
Вообще, в нашей стране много внимания уделяют также молодежи. Не забывай, что рядом с нами находится Афганистан, и 80% молодежи там безработные. А мы не можем себе позволить, что у нас молодежь тоже была безработной, иначе здесь будет второй Афганистан. Поэтому, как только ученик заканчивает школу, он автоматически попадает под обязательное распределение – его направляют в колледж, лицей, университет или на работу. Но без дела он не сидит. Кстати, за его посещаемостью и устройством в дальнейшее учебное и профессиональное заведение следит прокуратура. Да, на полях собирают хлопок на полях, но зато никто не остается без работы, и это приносит доход государству. Смотри, в этом году у Индии и Китая был очень небольшой урожай из-за непогоды, а наша страна на хлопке и зерновых заработала много количество денег (прим. в 2011 году в Узбекистане был собран рекордный урожай зерновых (около 6,8 млн т.).
- А почему в Самарканде, Бухаре и во многих городах поменьше зимой отключают газ? И это при том что ваша страна находится на 11ом месте по его добыче в мире, а на заправках даже нет бензина!
- Да, зимой у нас нет бензина, в домах часто отключают газ и отопление. Всё уходит на экспорт. Но я готов с этим смириться, и, если хочешь знать, то так скажу: "Я готов зимовать в холоде, ездить на «Дэу Нексиа» и стоять в очереди за бензином, если и дальше буду видеть улучшения в нашей жизни".


Внимание! Объекты охраняются служебными билетёрами!

Вас неприятно удивит ценовая дискриминация при посещении музеев, а также назойливая просьба оплатить фотосъемку в любом узбекском музее, а также на его территории. Средняя стоимость билета в музей – $2,50 (6000 cум), но как только вы достанете фотоаппарат, к вам сразу побежит охранники и будет требовать оплатить еще около $2,5 (6000 сум). Если платить везде, то в одном Самарканде, где я посетил 15 (!) платных памятников архитектуры, мне бы пришлось выложить не меньше $70.
Выход единственный, прикидываться местным, при этом демонстрируя узбекскую прописку (как я ее получил написано в Главе 1 Кызылтепа). Так что, если у вас есть прописка, смело говорите, что Вы приехали к родителям, а в Россию переехали жить давно, и потом сменили гражданство. Тогда билет во все музеи будет обходиться вам в среднем в десять раз дешевле. Чтобы оплатить фотосъемку, договоритесь дать билетеру 1000 сум, что в среднем в 6 раз дешевле заявленной для иностранца цены.
Когда я пожаловался ценовую дискриминацию своему узбекскому знакомому, тот заметил: «Ты отбираешь у них деньги, тем, что не доплачиваешь за билет по тарифу для иностранцев! А вход для местных такой дешевый только лишь для того, чтобы студенты или местные жители могли позволить себе туда сходить». Мой ответ заключается в следующем: «Мне все равно, насколько низкие цены в музеи какой бы то ни было страны по сравнению с нашими ценами. Я против ценовой дискриминации, и буду платить за посещение музеев столько же, сколько и местный житель! Кроме того, я не собираюсь платить деньги за фотографирование экспонатов, потому что считаю, это наглым мошенничеством и вымогательством денег». Оазисы в пустыне и постройки древних цивилизаций – наше общее культурное достояние, и на пути к ним путешественника не остановят высокие заборы и билетеры!

Мысленное разделение людей на богатых интуристов и местных – это самая заметная черта Узбекистана, проявляющаяся во многих сферах, начиная с обслуживания в кафе или гостинице, заканчивая покупкой билетов в кассе и проезда на такси. Самым тяжелым в этом плане городом оказался Самарканд, где мне попадались самые ушлые товарищи.
В кассе в Регистан у меня потребовали годовую прописку в Узбекистане и разрешение на работу, чтобы я мог купить билеты по местному тарифу: за $0.20 (600 сум) вместо $5 (12 000 сум), разница в 20 раз! И во многих музеях Самарканда уже тогда требовали годовую прописку, но мне удалось уговаривать их, и на отсутствие её как-то закрывали на это глаза, например вход в Гур Эмир (мавзолей Тамерлана) стоил в 10 раз дороже, но билет мне купил узбекский знакомый, который сопровождал меня. «Это мой гость, пояснил он на кассе» - подразумевая то, что платить будет из своего кармана, поэтому кассир не посмела бы запросить с него цену как с интуриста.
Годовую прописку уже раньше у меня требовали за проход в крепость (Арг) в Бухаре, но им как-то было совестно брать полную стоимость, когда показал прописку в Кызылтепе, что недалеко от Бухары, поскольку я добавил, что приведу сюда родственников, если они не продадут мне льготный билет за 600 сум, разница тогда составила 10 раз.
Кроме того, билетеры могут предложить, например, подняться на минарет Медресе Улугбека на площади Регистан или на крышу крепости Арг в Бухаре, эта услуга обойдется 6 000 - 10 000 сум в зависимости от Вашей возможности торговаться с охранником.

Запомнился смешной случай, произошедший во время посещения достопримечательности в Самарканде. Зная, что при виде моей бороды, билетеры думают, что я – иностранец и говорят оплачивать по тарифу в 10 раз больше, я обычно начинаю разговор с того, что показываю свою узбекскую прописку. Затем следует короткий торг или препирательства по поводу того, что прописка не годовая, а месячная, и только после этого мне разрешают оплачивать билет по местному тарифу. Но поскольку все, буквально все, памятники в Узбекистане обзавелись билетерами, то я заранее смотрю, не дежурят ли они поблизости. Вообще, какой-нибудь пустой дом с куполом достаточно осмотреть снаружи, и вовсе необязательно заходить внутрь и платить за его посещение. Зная это, многие билетеры прячутся в внутри.
Обойдя по кругу один из мавзолеев, и вдоволь нафотографировавшись, я поднялся по ступенькам, ведущим ко входу, затем просунул голову внутрь и осмотрел помещение. «Странно, неужели бесплатный вход», - подумал я, не обнаружив билетера. Тогда я решил зайти. Но как только переступил порог, меня остановил голос, раздававшийся сзади из кустов: «Молодой человек, билетик оплатите. 6000 сумм плюс фотография 3000». Я так и застыл на месте – одна нога перешагнула за порог мавзолея, в то время как другая оставалась еще снаружи. В этой же позе я развернулся и увидел билетера – она сидела в тени небольшого дерева. Растерянно разводя руками, я сказал: «Так я еще не зашел внутрь!», затем медленно убрал наступившую на территорию мавзолея переднюю ногу, и таким образом оказался снаружи.
- Нет, Вы уже зашли, платите! – кричала мне вдогонку билетер, но меня уже и след простыл.
Ктати, моя борода постоянно не давала билетерам покоя, и когда простые узбеки стали подходить ко мне с просьбой сфотографироваться, я решил выяснить, в чём же дело. «Нам запрещено носить бороду, поэтому мы фотографируемся с тобой», - объяснил мне молодой парень. Оказалось, что по закону для ношения бороды узбекам нужно получить специальное разрешение. И уж если борода отпущена ввиду религиозных целей, например, для того, чтобы служить в мечети, то и фотография в паспорте должна быть соответствующая – с бородой и никак иначе.

Ах, Самарканд – жемчужина Востока! На площади Регистан картина повторилась – меня заставляли платить 12 000 сум вместо 600. А я не хотел. Билетер спокойно выслушала мое заявление о том, что у меня есть прописка и сказала: «Нужно, чтобы Вы были на год прописаны».
Я достал паспорт и посмотрел на печать. Странно, но оказалось, что когда чиновник в ОВИРе заполнял даты, он ошибся годом и написал, что прописка действует до 2012, потом исправил и нарисовал более жирно - 2011. То есть, можно было с чистой совестью утверждать, что прописка была именно годовая. Я вступил в ожесточенный спор с билетером. Билетер чувствовала себя одураченной, и кричала, что из принципа сама готова заплатить за мой билет, но ни за что не продаст его иностранцу по цене как для местного жителя. На ее крики даже прибежал милиционер, который охранял вход в Регистан. Однако и он не смог определить, какой год был указан в прописке. В итоге победила справедливость - мне выдали билет за 600 сум. У входа  меня остановил милиционер и спросил:
- Брат, хочешь на минарет залезть?
- Дорого, наверное? – спросил я из чистого любопытства.
Услуга «подъем на минарет» часто не указана в прейскуранте и для охранников является полулегальной возможностью подзаработать. Стоимость колеблется в пределах 6000-8000 сум, и окончательно зависит лишь от того, насколько богато выглядит интурист.
- Не-е-е, не дорого, всего 10 000! – ответил охранник.
Я вежливо отказался, и тогда он попросил 6000 сумм. Это хорошая цена, на которую можно соглашаться.

После трудного дня, насыщенного борьбой против ценовой дискриминации, а равно и за сохранность содержимого своего кошелька, хотелось зайти в уединенное укромное место и подумать о чем-нибудь. Мне казалось хорошей идеей подумать о Боге, и я зашел в мечеть Хазрет-Хызр, у входа в которую прочитал табличку: «Эту мечеть реконструировали по инициативе президента Республики Узбекистан И. Каримова». Когда в Узбекистане стоят новые дороги, открывают больницы и детские сады, восстанавливают памятники архитектуры, всегда ставят таблички «делается по инициативе президента», что, несомненно, указывает на вовлеченность власти во все сферы жизни общества.
Хазрет-Хызр - симпатичная мечеть, с балкона которой открывается прекрасный вид на город. Я достал фотоаппарат и с наслаждением сделал несколько фотографий, как оказалось, не бесплатных. Из подсобного помещения вдруг выскочила билетер и стала требовать купить билетик за 5 000 сум и оплатить «съемочку» за 3 000 сум. Заглянув мой паспорт с пропиской, она получила за всё 600 сум и снова спрятался в подсобке.

Большая часть моего бюджета в Узбекистане была растрачена именно на архитектурные памятники. Даже не хочется считать их количество в каждом городе, не меньше 15 в Бухаре и около 20 в Самарканде. Только, пожалуй, Хива радует путешественника общим билетом за $6 (17 000 сум), оплатив который можно в течение двух дней заходить в любую мечеть и здание, превращенное в музей. Подъем в Хиве на два минарета и обзорную площадку, правда, оплачивались отдельно. Поскольку у меня была прописка и к тому же студенческий, то после торга стоимость уменьшилась вдвое, а за минареты я всегда платил как местный житель.


Узбекская кухня. Самаркандский плов

Умид обещал мне показать, где готовят самый вкусный плов в Самарканде.
- Только приходить нужно с самого утра, чтобы взять номерок – плов подают по очереди, потому что уже к 11 утра его уже съедят. Столовая открывается в 9-00 и работает до 11-00 утра, то есть всего несколько часов. Я сразу хочу тебе сказать, что это заведение, куда мы пойдем кушать плов, что-то вроде столовой для местного населения, так что, ты не смотри, что там простые лавки вместо стульев. Плов там очень вкусный, и вообще, у нас самым главным считается не самом место, а именно повар, который готовит плов. Если завтра он уйдет в другое кафе, то за ним уйдут и все клиенты, никто не станет ходит сюда только потому что здесь будет красиво. Сюда ходят только для того, чтобы покушать плов.



Я уже привык к тому, что в узбекских общепитах нет рукомойника с водой, а на столе лежат небольшие полотенца (возможно не совсем чистые) – об них вытирают жирные от плова руки, а к деревянным лавкам я был вполне готов. Тем более, я хотел попробовать плов именно там, куда регулярно ходят местные жители. Хотелось бы сделать краткое отступление. Как-то прочитал на форуме забавный рассказ туристки об Узбекистане. Девушка, гостившая в Самарканде, днем попросила узбеков привезти ее в кафе попробовать настоящий самаркандский плов, а они отвели, что не знают таких мест, потому что плов обычно кушают утром. Она расстроилась, и чтобы угодить гостю, хозяева повезли ее в дорогой ресторан для интуристов, в котором плов готовят в течение всего дня. Но там ей торжественно сказали, что нужно ждать открытия казана. «Что за глупости, какого дурацкого открытия нужно ждать? Почему мне не могут предложить самаркандский плов даже в самом дорогом ресторане» – думала она. В итоге ей предложили бухарский плов, и она на него согласилась. Так вот, обратите внимание, что самаркандский плов традиционно готовится утром и его нельзя подать вечером или на следующий день, потому что этот плов накладывают на тарелку слоями, при этом рис, морковь и мясо достают прямо из казана. А бухарский плов можно подавать круглосуточно, его даже можно подать на следующий день, предварительно разогрев, все равно там продукты уже перемешены, и Вы не заметите разницы.

К 9 утра мы приехали в кафе и взяли номерок на плов. Раздача плова начинается с торжественной церемонии открытия казана, на которой присутствуют все посетители.






Открытие казана

Прежде всего нужно аккуратно снять верхнюю часть риса, и, выложив его в горку на дальней стороне казана, пригладить и накрыть полотенцем. Ингредиенты в казане расположены слоями, с низу вверх: мясо, морковь, рис и варятся в топленом (поэтому и темного цвета) хлопковом масле.





Самаркандский плов готовится с желтой морковкой, аккуратно освободив её от слоя риса, необходимо убедиться в том, эти два ингредиента не смешаются при сервировке. Поскольку мясо находится еще ниже, то для него также нужно "прорыть" ход рядом с морковью.





Гости перед нами заказали большую тарелку плов на восемь человек, а у нас была порция на четверых. Всего мы заплатили $9 (24000 сум), блюдо включало несколько видов салатов и специальным напиток, напоминающим уксус, коим он является на самом деле.


Большая порция на восемь человек


Плов очень жирный,  можете сами в этом убедиться по фотографии!


Наша порция самаркандского плова на четверых за $9

Мясо выкладывают на разделочную доску, где его снимают с кости, а затем возвращают в общую тарелку. Плов можно запивать только чаем либо забродившим виноградный соком, его наливают в бочки и ставят на крышу дома, где он выстаивается некоторое время и бродит. Употребляют понемногу, запивая жирную пищу, в частности плов.
Один из поваров предостерег меня запивать плов чистой водой, как это делают иностранные туристы. Из-за этого одному из них однажды стало плохо, потому что жирный плов можно запивать только чаем, но не водой!








Узбекская кухня. Настоящие манты

На следующий день я запланировал попробовать узбекские манты. Сделать это можно только с утра. В районе 10-00 утра мы пришли к невзрачному одноэтажному домику, который находится рядом с медресе Нодир Девонбеги. «Уверяю тебя , здесь готовят самые лучшие манты в Самарканде, если не во всем Узбекистане», - заверил Умид.

Справка. Ма́нты́ — традиционное мясное блюдо народов Центральной Азии, Турции, Монголии, Кореи, Татарстана, Башкортостана, Крыма состоящее из мелко нарубленного мяса в тонко раскатанном тесте, приготовленное на пару в мантоварке.
Узбекские манты готовятся на пару, в мантоварке, называемой в Узбекистане «мантикаскон». Чаще всего фарш готовят из баранины, но возможны варианты из смеси разных видов мяса. Популярны различные варианты манты со смесью тыквы и мяса; вегетарианские из тыквы (ковок-манти), картофеля и другие, иногда добавляют баранье (курдючное) сало.


Медресе Нодир Девонбеги, 17 в.


Лучшее место, где готовят манты


Узбекские манты

Простое помещение, обычные пластиковые столы, покрытые относительно чистой клеенкой, местные жители пьют чай и завтракают. Мой заказ – восемь штук - принесли в двух тарелках по четыре манты в каждой. Манты оказались удивительно нежными и сочными, тесто было раскатано необычайно тонко. Я в первый раз пробовал баранье мясо и ожидал, что почувствую какой-нибудь странный запах или особенный привкус, но ничего такого не обнаружив, с удовольствием скушал все восемь и даже захотел добавки. Однако, по настоянию моего друга, он сказал, что баранье мясо с курдючным салом – очень калорийное, я подождал около десяти минут, наслаждаясь чаем из пиал. Действительно, уже очень скоро я почувствовал сытость и прилив сил. В тот день я больше ничего не ел до самого позднего вечера. С чаем и лепешкой трапеза обошлась 9000 сум ($3).

Мне очень хотелось сфотографировать «мантышницу», но молодой продавец, он оказался сыном владельца этой столовой, предложил проводить меня домой к своему отцу, чтобы я мог посмотреть, как готовят манты. Его отец сначала немного удивился, увидев меня, но разрешил пройти в дом и с удовольствием провел небольшую экскурсию.
- Манты я готовлю из чистого бараньего мяса. Они у меня получаются такими нежными, потому что я сам держу баранов, сам кормлю их, сам забиваю, сам выбираю лучшие куски мяса. Смотри сам!
Он подвел меня к сараю, за которым я увидел баранов. Затем мы подошли к свежим кускам мяса, висевшим неподалеку на крюках.




Из этого мяса будут готовить манты

- А здесь готовятся манты. Жена с братом их лепят, здесь мы их держим на пару, а потом уносим слегка недоваренные манты в нашу столовую, там их окончательно варят и подают на стол. У нас не хватает места, чтобы варить их в столовой, это займет много времени. А если здесь готовить, то пока мы их донесем, они станут холодным. А так они свежие и вкусные!
Мужчина подбросил дрова в кирпичную конструкцию, напоминающую тандыр с вертикальной загрузкой, однако манты я не увидел – сверху лежала кастрюля.




Эти манты только что слепили


Мантышница

- Нужно, чтобы мантышница была закрыта, чтобы пар не выходил, – пояснил он назначение кастрюли.
На столе на железных дисках с дырочками лежали ровные аккуратные манты.
- Сейчас я буду открывать мантышницу, и ты сможешь сфотографировать манты, - любезно предложил хозяин.


Мантышницу можно открывать, только когда манты уже готовы!


Пришлось залезть с фотоаппаратом в мантышницу, чтобы запечатлеть процесс готовки!


Готовые манты отнесут в столовую

Манты, которые готовила его семья, пожалуй, стали для меня самым вкусным и запоминающимся блюдом. Если Вы будете в Самарканде и найдете его столовую, передайте там от меня огромный привет!


Клуб гостеприимства в Самарканде

Ночевать было негде, и уже вечером нужно было найти жилье. Найти недорогую гостиницу в самом туристическом городе страны оказалось почему-то очень нелегко, я стал искать вписку через каучсерфинг, на котором, однако, никого тогда не нашел. Оставался «клуб гостеприимства», которым я редко пользовался, но зато там пользователи оставляли свои телефоны. Это могло помочь, и я стал обзванивать всех, зарегистрированных в Самарканде. Половина из телефонов не отвечали, а остальные давно принадлежали другим пользователям. И я уже совсем отчаялся, когда дозвонился до Рабиддина. На мою просьбу остановиться в гостях, он сразу ответил: «Приезжай, будешь нашим гостем!»
Его отец с братом жили на Су́пере, то есть на Супер-Поселке на окраине Самарканда. Раньше поселок назывался Супер-Фосфатный по названию удобрений, которые вырабатывал местный завод, теперь же название само сократилось до Супера. В день моего приезда дома было застолье по случаю помолвки, меня встретил его отец Рабим и брат. Оказалось, что они оба – кондитеры. Рабим недавно купил духовой шкаф и выпекает булочки, на вид простые прямоугольные булочки, но на вкус самые дешевые и вкусные в Самарканде. Затем он развозит их по магазинам, в это время его другой сын делает эклеры с масляным кремом, и также их продает.
Поскольку я сам люблю заниматься выпечкой, то вызвался помочь им. В пристройке дома замешивают тесто, и здесь же его выпекают. Мне предложили разбивать куриные яйца в большой таз. А интересно ли будет вам узнать… Продолжение »